По ту сторону чуда. Фантастико-юмористический детектив - Андрей Буторин

– Вот смотри, – оживился Брок. – Помнишь, Панталоныч говорил, что его волшебство выше ста километров не действует?

– Ну, помню… И что?

– А то, что космос, в отличие от Земли, никаких параллельных измерений не имеет. То есть, может он еще и более многомерен, но по другому, так сказать, принципу. Но так называемая земная многомерность не обрывается разом. Вот как раз со ста километров и начинается, наверное, плавненький переход. И мы через него как раз и перешли. В свой, как говорится, мир. Потому здесь и МКС болтается. А наши бывшие спутники перешли, соответственно кто в императорскую Россию, кто в сказочную. То есть, в последнюю и переходить не пришлось, в ней Марфа с Сушиком и остались.

– Значит они у-у-умерли-и-иии!.. – провыла Сашенька.

– Вот те раз! – всплеснул руками Брок. – Я ей про Фому, а она – про Ерему…

– Про какого еще Ерему-у-ууу?.. Я про Миро-о-ошу-у-у!..

– Тихо! – хлопнул в ладоши сыщик. – Это присказка такая. В смысле: я – про одно, а ты – про другое. С чего ты взяла-то, что они умерли?

– Они же без корабля… – всхлипнула Саша. – И без скафандров…

– А вот тут у меня еще есть теорийка, – подмигнул Брок.

– Что-то у тебя в невесомости умственная активность повысилась, – несмотря на переживания, не удержалась от ехидства Сашенька.

– Так мозги легкие стали, вот быстрей и шевелятся, – решил подбодрить сыщик дочь шуткой.

– А если серьезно? – не приняла ее Саша.

– Если серьезно, я думаю, что корабль есть и у них. Он просто дублировался в момент перехода. То есть, как правильно сказать?.. Един стал в трех лицах, если образно. Или наоборот… Короче говоря, их стало три штуки – по одному на измерение.

– Почему ты так в этом уверен? Может, корабль только один – вот этот! – хлопнула Сашенька по подлокотникам кресла.

– Это было бы нелогично, – помотал головой Брок. – Я бы еще не стал спорить, если бы единственный корабль оказался у Сушика с Марфой. Все-таки, знаешь ли, в их измерении он сотворен.

– Но уж растроение корабля тем более нелогично!

– Как знать! – прищурился сыщик. – Я ведь выдвигал уже как-то теорийку, что тамошнее волшебство – это такая программа. Скажем так – искусственный интеллект, или попросту робот. Виртуальный, так сказать, или какой еще – неважно. Главное, что никаких чудес – дело техники. Ну, и науки там, то, се… А в роботехнике, как тебе известно, существует три основных закона, один из которых гласит…

– Робот не должен вредить человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред?

– Именно.

– Ха!.. А сосулькой по темечку дяде Олегу – это не вред?

– Дядя Олег сам виноват, – буркнул сыщик, понимая, что его «теорийка» трещит по швам.

– Да ладно, не переживай ты так, – заметив, как поник отец, сказала Сашенька. Тем более, сама-то она как раз приободрилась, за что была очень ему благодарна. – Робот, не робот; программа, не программа – какая разница? В одном ты прав – уж если бы корабль остался в единственном экземпляре, он бы оказался у Марфы. Так что полетели-ка домой! Вдруг он меня уже ждет.

– Кто?..

– Мирон, конечно. Не Сушик же.

– Как он тебя может ждать… у нас?

– А как он к нам попал впервые?

– Ну-у!.. Тогда портал, как говорится, был открыт.

– А откуда ты знаешь, что сейчас он закрыт?

– Я, собственно, и не знаю…

– Вот и полетели скорей, проверим. – Сашенька положила руки на пульт.

– Погоди… – замялся Брок.

– Ну, что там у тебя? Еще одна теорийка?

– Да нет… Видишь ли, Александра… – Сыщик никак не мог набраться смелости, но потом все же выпалил: – Такой случай, может быть, раз в жизни выпадает! А мы – домой сразу… Давай хоть слетаем куда по-быстренькому.

– И куда например? – прищурилась Саша.

– Ну, давай хотя бы на Марс махнем!

– Зачем?

– Просто… Твой Мирон любит Марс, – решил схитрить сыщик. Но хитрость не прошла.

– Мирон меня любит, а не Марс. Любит и ждет! На морозе, между прочим. Забыл, что у нас зима?

– Э-эх! – раздосадованно взмахнул рукой Брок. – Дай я тогда хоть в невесомости покувыркаюсь. – И, не дожидаясь очередных возражений дочери, быстро расстегнул ремни.

Тело сыщика медленно выплыло из кресла. Брок замолотил по-собачьи руками-ногами и, покачиваясь, поплыл к переборке.

– А-а-ааа!!! Я лечу!!! – загорланил он. – Я – супермен! Я – Бэтман!..

– Ты Карлсон, – фыркнула Сашенька. – Только поджарый и длинный.

– И пропеллера у меня нет! – радостно выкрикнул Брок уже из-под потолка. – Зато у меня есть Малыш. Это ты.

– Спасибо, что не фрекен Бок. И давай, спускайся уже. А то всех инопланетян распугаешь.

– Инопланетян не бывает, – недовольно ответил Брок. Неуклюже подлетел к ложементу, улегся в него и пристегнулся ремнями. – Ты мне все настроение испортила своим ерничаньем! Мне так хорошо было…

– Хорошо тебе должно быть дома, с женой, а не под потолком черт-те где.

– А ты меня не учи! – закипел вдруг сыщик. – Яблоко еще, а уже недалеко от яблони падаешь!..

– Как рыба об лед, – фыркнула Саша.

– Вот именно. Рули давай!

Удивительно, но у Сашеньки все получилось. Правда, – стоит отдать должное Марфе, – управление кораблем было задумано и построено так, что с ним бы справился и ребенок. Но и Сашенька определенно заслуживала похвалы – она умудрилась посадить «Иру» прямо во дворе дома номер восемь по Нагорному переулку.

Впрочем, не совсем посадить… Еще на трех- четырехкилометровой высоте Брок обратил внимание, что стенки корабля будто бы стали просвечивать. Сыщик списал это на нервное напряжение и не стал заморачиваться. Но вскоре и Сашенька заметила, что с кораблем творится неладное. Он будто бы таял, словно кусок сахара в стакане кипятка. Только в данном случае кипятком была земная атмосфера, а сахаром – их космический корабль. Хоть полет и продолжался нормально, но Саша стала нервничать. Сначала стали полностью прозрачными стены, затем исчезла верхняя часть «Иры», а когда до земли осталось метров сто, корабль словно и вовсе исчез. Правда, космонавты продолжали ощущать под собой кресла, но и они не казались уже достаточно надежными и прочными, напоминая скорее некую желеобразную массу. Это желе и сыграло роль демпфера при посадке – она прошла исключительно мягко. Единственное неудобство заключалось в том, что Брок и Сашенька как лежали спинами вниз, так и опустились в снег мягкими местами. Так что мягкость посадки оказалась продублированной, а если считать еще и сугроб, куда они упали, то и вовсе имела три степени надежности.